В МАРТЕ НА ЭКРАНЫ ВЫХОДИТ КАРТИНА РЕЗО ГИГИНЕИШВИЛИ «ТРЕЗВЫЙ ВОДИТЕЛЬ», В КОТОРОЙ ОДНУ ИЗ ГЛАВНЫХ РОЛЕЙ СЫГРАЛ АНДРЕЙ БУРКОВСКИЙ. МЫ РЕШИЛИ ПОГОВОРИТЬ С НИМ ОБ ЭТОЙ ПРЕМЬЕРЕ, А ТАКЖЕ О ДРУГИХ ПРОЕКТАХ С ЕГО УЧАСТИЕМ: СЕРИАЛЕ «ЗВОНИТЕ ДИКАПРИО!» ЖОРЫ КРЫЖОВНИКОВА И СПЕКТАКЛЕ ЮРИЯ БУТУСОВА «ЧЕЛОВЕК ИЗ РЫБЫ».
Давайте начнем с «Трезвого водителя». Чем вас привлек этот проект?
Все началось ровно пять лет назад. Был мой день рождения — 30 лет, и тут Резо говорит: «Мне нужно снять кино для фестиваля короткометражек, и я придумал историю о трезвом водителе». Мы сделали фильм, он всем понравился, а на фестивале его купили за самые большие деньги. Тогда мы подумали: надо делать полный метр. История долго писалась, в какой-то момент появился слоган «клиент всегда пьян», но сценарий все буксовал. А потом он написался, и отступать уже было некуда. (Смеется.) Да нет, я шучу — это был достойный сценарий, и это Резо, которого я люблю, и Михаил Хасая — оператор, и Витя Хориняк — мой партнер. Замечательная компания.
Вы играете человека, который работает трезвым водителем: отвозит клиентов домой. Однажды к нему приезжает приятель, и с ними приключаются разные неожиданные события.
Эта история позиционируется как комедия, но она немного больше — она о Москве, о вечной борьбе статусов в столице. О том, на что мы готовы ради денег и престижа. Здесь необычный взгляд на Москву: мой герой — трезвый человек, который каждый день возит людей с измененным сознанием. И он следует правилам игры, умеет приспосабливаться. Его бьют по лицу, но он должен это выдерживать, потому что это часть его работы. Знаете, мы встречались с этими людьми — водителями, которые развозят пьяных клиентов, — и они много историй нам рассказали.
Вы водите машину?
Конечно. И неплохо вожу, поэтому все трюки я делал сам. Кстати, хочу сказать огромное спасибо правительству Москвы, которое, как в Голливуде, отдало нам город под съемки. Для нас перекрывали улицы, когда мы снимали гонки с разворотами по Тверской и погони по переулкам. Я теперь говорю, что этот фильм — рекламный ролик Москвы, фильм о том, что она бывает очень разной: простой, сложной, пьяной, шальной, привлекательной, отталкивающей, божественной — со всеми ее историческими особняками, дорогими магазинами и странными местами вроде Патриарших прудов, где немножко искажается пространство. В Москве можно жить всю жизнь и никогда не побывать на другом ее конце.
Можете рассказать, какая ваша Москва?
Я живу здесь уже 10 лет. Когда приехал в Москву первый раз, то понял, какая это громадина! Тебя спрашивают: «До метро далеко?» — а ты отвечаешь: «Да нет, пятнадцать минут пешком». В Томске за 15 минут мы проходили полгорода! И поначалу я не мог понять, как этот город устроен. А потом мне кто-то сказал: ты посмотри на схему метро — вот так и устроен, кольцами. И все стало понятно. Сегодня Москва уже моя, красивая, домашняя. Здесь живет моя семья, дети здесь родились.
Одна из ваших новых работ — «Человек из рыбы» в постановке Юрия Бутусова. Это сложный для вас спектакль?
Это суперсовременный, авангардный спектакль, и я надеюсь, что Артем Быстров, который сломал ногу, скоро выздоровеет, и в марте мы снова будем этот спектакль играть. Кажется, что критикам он тяжело дался… Я не видел ни одного плохого отзыва, и мне кажется, что критикам он как раз дался — как глоток чего-то долгожданного, нового, а вот зрителям… Ну, это сложный спектакль, не комедия, хотя там очень много смешного. Но это спектакль Бутусова, там надо думать. Вы играете француза, который дает некий внешний взгляд на Россию… И я там еще немножко выступаю «от автора». У меня огромный монолог в конце первого акта о патриотизме и так далее — он всегда проходит в диких овациях. Значит, людей это волнует. Значит, людей волнует наша страна.
Случалось ли, что вы были не согласны с тем, что произносите от лица героя?
Нет. Я же роль прочитал сначала, мы все об судили. В конце концов можно какое-то слово убрать. Потому что текст — и есть характер. Я сейчас упрощаю, понятно. Некоторые артисты пытаются подмять под себя текст, но я, когда играю, стараюсь произнести слово в слово как написано у автора, донести до зала. Как только ты произносишь текст на сцене, как только он становится твоим, тогда и зрителю он становится понятен. Но это же герой говорит — при чем здесь я? Вы начинали в КВН — и я знаю, что вам не очень приятно, когда об этом напоминают. Насколько этот опыт для вас важен, и почему вы решили пойти учиться в Школу-студию МХАТ в 25 лет, чтобы стать актером? Вопрос на самом деле непростой. КВН — это часть моей жизни. Это было, и это было важно, но оно закончилось. И осталось во мне. Вот и все.
Пришлось ли переучиваться после КВНа?
Переучиваться приходится, когда ты что-то умеешь. Умеешь шить — но неправильно, кататься на коньках — но не так. Или играешь на инструменте, но рука не так поставлена. А КВН — это вообще не жанр, а просто замечательное времяпрепровождение. Как всегда говорил Александр Васильевич Масляков: «Ребята, КВН — это самодеятельность». В хорошем смысле этого слова. Но из этого выросла целая индустрия юмора, несколько телеканалов на основе ее возникли… Выросла — замечательно. Но какое это отношение имеет к профессии актера? Никакого. Это имеет отношение к уму. К его остроте, к возможности посмотреть на ситуацию под другим углом — и это мне помогает; быть самоироничным тоже помогает в профессии артиста. Но конкретно к профессии отношения не имеет. Поэтому я не переучивался, а всему учился заново. И я не очень люблю эту тему, потому что люди до сих пор ассоциируют меня с тем, от чего я сам давно уже ушел. В театре я сыграл очень много драматических и любых ролей, в этом году у меня номинация на театральную премию «Золотая маска» со спектаклем «Солнечная линия». Но вот вышел «Звоните ДиКаприо!» — и люди, которые не были в театре, звонят мне и говорят: «Ну ничего себе!». Но я-то для себя этот гештальт уже закрыл, прошел этот путь.
А вам, наверное, не нравится, когда вас хвалят не за то, за что, вам кажется, действительно стоило бы хвалить?
Я так отношусь к похвалам, что Андрей Першин, он же Жора Крыжовников, на меня все время ругается. Он, например, спрашивает: «Тебе что-то сказали про ”Звоните ДиКаприо!“?». Я говорю: «Ну-у, да». — «Скажи мне, что!» — «Да неудобно, такие слова слышать от таких невероятных людей…» — «Ты что, дурак? Я должен знать все, что тебе говорят! Все хорошие слова!». А я скромный в этом плане. А вы не запоминаете и не записываете… Ты хорош настолько, насколько хороша твоя последняя работа, поэтому надо просто идти вперед и развиваться. Сегодня я уже абсолютно другой человек. «Звоните ДиКаприо!» — история, которая в начале кажется совершенно не о том, о чем оказывается в конце.
На ваш взгляд, метаморфоза вашего героя имеет основания?
Из скромного, немножко забитого человека он превращается в того, кто всем указывает, что делать, и совершает поступки, которых от него никто не ждет… Лучше, чем вы сами себе на эти вопросы ответите, никто не ответит. Как самый лучший спектакль — это не тот, где вы говорите «мне понравилось, прикольно», а тот, где вы что-то не поняли, задумались, что-то в вас попало. И мне кажется, что в «ДиКаприо» каждый нашел себя, свою проблему. Для меня главное в нем — честность по отношению к кинематографу, что получилось не фальшиво. Мы сделали историю о зависти, о желании прорваться, об энергии, и мы никому не даем оценку. Я больше скажу: все люди — хорошие. Каждый человек хорош для себя, никто не мерзавец.
Какой из работ последнего года вы особенно гордитесь?
Из театральных — это, конечно, «Человек из рыбы» Юрия Бутусова по пьесе Аси Волошиной и «Солнечная линия» в постановке Виктора Рыжакова по пьесе Ивана Вырыпаева. Это два очень важных спектакля в моей жизни.
Ваши любимые места?
Когда я первый раз приехал в Париж, я был шокирован. Покорен. Я умер просто! Когда приехал второй раз — пытался найти в каждой вещи то же чувствование, но ничего не получалось. Сейчас я уже не знаю, как туда возвращаться. Я не могу от него получить ту же энергию, он очень изменился. А в Лондон вернулся через 20 лет — и это оказался прекрасный город. Еще одна любовь — Италия. Когда я был ребенком, мы с братом на лето ездили по обмену в город Мальчезине на озере Гарда. Для меня это важное место.
Куда хотели бы поехать?
Мечтаю побывать в ЛосАнджелесе. Для меня очень важно море, и недавно впервые в жизни я поехал зимой в лето — из Москвы в Доминикану, и мне понравилось.
Какие сериалы на вас произвели впечатление?
«Черное зеркало» — я его наскоком посмотрел весь, и это очень круто. Современно, о нас, о нашем возможном будущем.
Но это же мрачнейшая антиутопия?
Нет, это великое кино. И мы можем к этому прийти, уже идем — в том-то и смысл. Мы — как та мама, которая так заботится о дочери, что вставляет ей чип, чтобы полностью ее контролировать. Или была суперсерия о приборе, который позволяет прокручивать воспоминания как фильм — а мы же этого и добиваемся: все визуализировать и контролировать. Поэтому каждая серия — реальность.
Review Интервью: АНДРЕЙ БУРКОВСКИЙ.